— Значит, вот что, — произнес он внезапно, — вы говорили,теперь моя очередь. Я вам не какой-нибудь пройдоха и свои права знаю. Вы неможете арестовать меня за бродяжничество. У меня есть деньги. Не верите —сейчас покажу. — Он достал из кармана бумажник, раскрыл его и вытащил оттудаполдюжины купюр. — Вот двадцать долларов, — произнес он, беря одну из них. —Вот десятка. Вот еще пятерка и несколько штук по доллару. Таким образом, то,чем я занимаюсь, никого не касается. В чужие дела я носа не сую, чего и вамсоветую.

Брэндон вылез из-за руля и обошел машину, держа на всякийслучай правую руку поближе к кобуре. При его приближении человек поднял рукивверх. Шериф Брэндон похлопал его по бокам и бедрам, ища оружие.

— Все в порядке, Уоткинс, — сказал он, возвращаясь к машине.— Простая проверка. Так где ты живешь?

— Я путешествую… подыскиваю работу. Простите, если что нетак сказал, шериф. Честное слово, мне нужно в Лос-Анджелес.

— Ладно, — произнес шериф, усаживаясь за руль. — Когда мыпоедем обратно, а будет это минут через десять, хорошо бы, если б тебя тут ужене оказалось.

Машина тронулась с места.

— Ну вот и «Пальмовая хижина», — сообщил три минуты спустяБрэндон. — Кстати, давай заранее решим, кто будет говорить: ты или я?

— Я, — ответил Селби.

Брэндон повернул руль и направил машину по усыпанной гравиемдорожке к тому, что когда-то являло собой претенциозную загородную резиденцию.Здание было перестроено, и с каждой стороны к нему добавлено по длинному низкомукрылу. Неоновая вывеска со словами «Пальмовая хижина» венчала крышу. Поверхшифера на кровлю были прибиты пальмовые листья.

— Рановато. Наверно, все еще спят, — сказал Брэндон.

— Вон из трубы поднимается дымок, — заметил Селби, когда,оставив машину на круглой парковочной площадке, они шли к входу.

Селби ткнул большим пальцем в кнопку звонка, и черезнесколько секунд дверь им распахнул маленький лысый мужчина лет пятидесяти. Онбыл свежевыбрит, облачен в спокойный серый костюм и… если бы не глаза, казалсястушевавшимся. Его зеленые глаза настороженно смотрели из-под светлых кустистыхбровей.

— Оскар Триггс? — спросил Селби.

— Да.

— Я Дуг Селби, окружной прокурор графства. А это РексБрэндон, шериф.

Ничего не ответив, Триггс продолжал стоять на пороге.

— Мы хотели бы войти, — сказал Селби.

— Это официальный визит? — спросил Триггс. — Если так, то ядолжен позвонить Сэму Роуперу, моему адвокату. Он попросит вас предъявитьордер.

— В ваше заведение вход свободный, мистер Триггс, и мыхотели бы войти, — сказал Селби.

Триггс по-прежнему стоял на пороге. С нетерпеливым возгласомБрэндон вышел из-за спины Селби, отодвинул Триггса к стене и сказал:

— Да что ты с ним беседуешь, Дуг. Проходи, и все.

Триггс беззвучно затворил за ними дверь. Он оставалсясовершенно спокойным и невозмутимым. На лице его не отражалось ни тени эмоций.

Они прошли в вестибюль, где стояли старомодная вешалка дляшляп и подставка для зонтиков. Позади вестибюля находился обеденный зал сокруженной столиками танцевальной площадкой. Большая печка слегка дребезжала отпоступавшей в нее под давлением нефти. Триггс неторопливо подошел к телефону,набрал номер и произнес хорошо поставленным голосом:

— Вас беспокоит Оскар Триггс. Мне нужно срочно переговоритьс мистером Роупером… Алло… Роупер? Это Оскар. Ко мне тут заявилась парапосетителей: Дуглас Селби, окружной прокурор, и Рекс Брэндон, шериф. Когда онизахотели войти, я предупредил их, что заведение еще не открыто, однако они нестали меня слушать… Нет, я так не думаю. Подожди минутку. — Обернувшись кБрэндону, он спокойно спросил: — У вас, ребята, есть ордер?

Брэндон со вспыхнувшим лицом агрессивно двинулся на него.

Селби ухватил шерифа за край пальто и оттащил назад.

— Когда повесите трубку, нам надо будет с вами потолковать,Триггс, — сказал прокурор.

— Вы можете это сделать с моим адвокатом, — ответил тот.

— Можем, — согласился Селби, — но не хотим. Триггс вновьповернулся к телефону.

— Нет, очевидно, ордера у них нет. Им нужно поговорить сомной… Хорошо… Но они утверждают, что в заведение вход свободный. Как насчетэтого?.. Да, оно открыто для всех посетителей, только сейчас мы еще необслуживаем… Ладно, Сэм, спасибо тебе… Если понадобится, я перезвоню. Ну, пока.

Опустив на рычаг телефонную трубку, Триггс произнес:

— Все в порядке. Я просто хотел для себя кое-что уточнить.Мой адвокат сказал, что вы можете находиться в зале. Он открыт для публики. Новы не имеете права заглядывать в мой кабинет или в жилую часть здания.Посетителям туда входа нет. Вы также не можете ничего здесь искать.

— Куда нам заблагорассудится, туда мы и пойдем, — агрессивносказал Брэндон.

— Ради Бога, — произнес Триггс, вытаскивая из кармана пачкусигарет. — Поступайте как знаете. Выяснять, кто прав, будем уже в суде.Закуривайте, господа.

— Видимо, вам здесь есть что прятать от посторонних глаз, —заметил Селби.

— Только не надо меня стращать, — не повышая голоса,проговорил Триггс. — Я не мальчик и веду дела далеко не первый год. У города комне претензий нет. Здесь, за его пределами, вам вдруг захотелосьпродемонстрировать свою власть. Вот вы и приехали, чтобы нагнать на меня страх,да только знайте, что ни черта я вас не боюсь. У меня все законно. Кстати,пораскинув мозгами, вы поймете, что городу от меня громадная польза. Всенеобходимое я закупаю в Мэдисон-Сити. И плачу наличными. А денежки эти плывутко мне от проезжающих мимо автомобилистов, которые, не будь моего заведения,так и проносились бы со свистом мимо, причем, заметьте, не моего, а вашегогорода. Таким образом, я…

— Да, — сухо перебил Селби, — вы общественный благодетель.Насчет этого мы в курсе, Триггс. Но послушайте, что я вам скажу. Мир состоит изразных людей. Человеческую натуру не изменишь в законодательном порядке. Всеэто я знаю. Но у нас существуют законы, и я был выбран следить за ихсоблюдением. Конечно, заставить блюсти все законы невозможно. Что бы мы ниделали, игорный бизнес все равно в какой-то степени будет существовать, равнокак и порок не перестанет служить источником наживы. Нам этого не искоренить,даже если бы под началом у нас имелась целая армия. Но лично вам я хочу сказатьследующее: занявшись растлением молодых ребят, вы перешли все границы. Высодержите здесь игорный притон. Я не знаю масштабов ваших операций, но фактостается фактом. Некоторые в Мэдисон-Сити считают, что перекинуться с приятелемв покер не велик грех. Не исключено, что мне придется изрядно потрудиться,чтобы собрать против вас улики и чтобы на основании этих улик добитьсяобвинительного приговора. Но на свете нет ничего невозможного. Я сумею загнатьвас в угол, если действительно того захочу. Поэтому раз и навсегдапредупреждаю: оставьте в покое юнцов из Мэдисон-Сити.